Не миф, но модель
Мое далекое советское детство проходило 60-е годы двадцатого века, в эпоху главенствования и последовавшего за ним крушения патриархальной модели семьи.
Отец, официальный глава семьи, много времени проводил где-то «на работе», все вечера и выходные посвящал обустройству дома, ремонтам и починкам. Он «обеспечивал семью».
Мама, серый кардинал семьи, тоже работала где-то, но зарабатывала не в пример меньше и всегда приходила домой раньше отца. Мама организовывала уборки, стирки, приготовление пищи и связанные с этим заготовки продуктов. Мама отвечала за «школьный процесс», сначала мой, а потом и брата, сюда входило курирование выполнения домашних заданий и контакты с учителями. Мама «вела дом и воспитывала детей».
Во всех вопросах семейного управления отец принимал решения единолично, но все «проекты решений» готовила мама.
В моем детстве мужчины не готовили пищу никогда. Но мама научила этому и меня, и брата. Под предлогом «в жизни пригодится», под девизом «вы должны уметь делать все» она легко и незаметно переложила на нас эту докучную обязанность.
Да и модель семьи она изменила, лишив отца статуса официального главы. Подобные процессы можно видеть в политике, когда главы ФПГ от опосредованного лоббирования переходят к прямому участию во власти.
К середине 80-х, когда я женился, социальная модель уже трансформировалась, и естественно полагалось, что семья управляется коллегиально. Вопрос: «Кто у вас в семье - глава?» сделался бестактным, в нормальных условиях это не обсуждалось, а уж если открывалась дискуссия – она означало начало военных действий и прямо вела к расторжению брака.
По времени это соответствовало распаду СССР. Грандиозная коллизия своей энергией тотальной ревизии мифов и аксиом, разрыва всех связей, какие можно было разорвать, завершила многие этапы социальных процессов в нашем обществе. Ну и, соответственно, открыла новые этапы и направления развития. Помнится, в то время особенно много и тревожно писали о кризисе института семьи и неразрешимости проблем, связанных с этим кризисом. Я далек от мысли сообщить что-то новое в этом направлении. Как раз нового-то и хочется избежать, при обозрении информационного потопа результатов исследований безнадежного состояния семьи и взаимоотношений полов, а также всяческих социальных теорий. Хочется простых и практически применимых версий и выводов, минимально вредоносных для объекта исследования.

Ева начинает и выигрывает
Время от времени у меня случаются паузы между проектами, в которых я делаю вид, что ничего не делаю. На самом же деле – упорно и с удовольствием «подсиживаю» жену на всех ее внутрисемейных должностях: хожу по магазинам и базарам, готовлю семейные обеды, организую «инфраструктуру» на нашей кухне, вхожу во все подробности жизни сыновей, провожу «генеральные» и «супергенеральные» уборки и перестановки мебели. Порой я с удивлением ловлю себя на мысли: «А хорошо бы мне было иметь возможность выбрать судьбу «домохозяина»! Кое-кто из моих приятелей подтвердил, что такие мысли приходят в голову. И ни одна из моих знакомых девушек не сказала, что мечтает о судьбе домохозяйки.
Утром, когда идешь по улицам или едешь в маршрутке, видишь их, молодых, и не очень, женщин, собранных, целеустремленных, с сосредоточенным взглядом. Они идут и едут в офисы, где они пробиваются, устраивают свои карьеры, осваивают тонкости управления сегодняшним миром. Они весьма активны и внимательны, они старательно учатся, для них нет мелочей. Многие поколения их предшественниц собирали по крупицам коллективный женский опыт, превращая «слабость» в оружие, одерживая одну за другой маленькие победы в тихой социальной войне.
Многие женщины уже благополучно пересели в личные автомобили, удивляться наличию женщины за рулем теперь прилично, может быть, в какой-нибудь Кацапетовке, и то до поры.
Мир изменился. Он менялся постепенно, незаметно, а потом, вдруг это стало очевидно. Изменилась силовая доминанта. Технологии, которые максимально востребованы в современном мире, - технологии успешных продаж. А это сродни умению обольстить. Многовековая практика дает женщинам объективные преимущества.
Сегодня смешной и нелепой кажется картинка из начала восьмидесятых, когда преподаватель максистско-ленинской этики вошел в аудиторию нашего потока и написал на доске название темы лекции: «Всемирно-историческая победа мужского пола над женским в социальной сфере». Кстати, в аудитории тогда студенток было на процентов 30 больше, чем студентов, а факультет был – управленческий. Уже в те времена это было неправдой, да и до этого история знает немало случаев, когда то или иное государство управлялось женскими анклавами. Зачем вам амазонки? Достаточно вспомнить многочисленные султанские гаремы или ситуацию в Украине времен Запорожской Сечи, когда значительная часть казаков периодически жила на своих хуторах, а, отбывая в поход, оставляла управление на своих жен. Возвращаясь домой, казаки находили в своих хозяйствах сложившуюся систему управления, в которой места для них не было. Не потому ли и сегодня украинские женщины в селах с момента замужества ведут нещадные войны с мужьями за власть в семье и хозяйстве, как правило одерживая победы, зачастую пирровы, ибо мужья со временем спиваются и рано умирают?
Процесс глобальных изменений в гендерном соотношении вошел в активную фазу более ста лет назад. Пионерами этого процесса были торговцы, которые пришли к выводу, что женщины – самая надежная и выгодная целевая аудитория. На женщин была сделана ставка, формировались стратегии, создавалась индустрия. Расширяющийся мир возможностей, в свою очередь, стал дополнительный мотивационным фактором для мощного женского социального движения. Двадцатый век, особенно богатый войнами и революциями, существенно ускорил усиление женских позиций. Социальные катаклизмы сжирали мужской материал, кадровые утраты в системе управления пополнялись за счет женщин. Особенно это характерно для Советского Союза во Второй мировой войне. Массовые прецеденты привели к сламыванию традиционных предубеждений и схем. В то время ахиллесовой пятой женщин-управленцев являлась патриархальная модель семьи. Но эта модель, как уже было сказано, рухнула.

Добрались и до Христа
«Всемирно-историческая», если воспользоваться эпитетом Энгельса, борьба женщин за свои права (давайте обойдемся без эвфемизмов – за власть в обществе) ярко отражена в мировой культуре и литературе, особенно в последние двести лет. Джейн Эйр, Катерина-Луч-Света-В-Темном-Царстве, пушкинская Татьяна, Скарлетт О’Хара формулировали цели, зажигали сердца, вселяли надежду. А также – Лу Саломе, Клара Цеткин, Эммануэль, в конце концов. Постепенно, шаг за шагом, в общественном сознании приживались новые мифы, формировалось восприятия новой системы отношений. Гораздо эффективнее для этих целей, как всегда послужили не признанные шедевры, а тысячи средних, никому не запомнившихся книг и фильмов, а в новейшее время – женских журналов, ток-шоу и сериалов. В этом направлении достигнуты настолько серьезные пропагандистские успехи, что зрителями сериала о некрасивой Кате Пушкаревой стала заметная часть мужской аудитории, саундтрек из «Не родись красивой» закачан во многие мужские мобильные телефоны. И давно уже подмечено, что самыми внимательными читателями женских журналов являются мужчины.
Женщины добились успехов в политике и стали занимать высшие правительственные посты в крупнейших государствах. В украинской политике одной из самых харизматических фигур является Юлия Тимошенко.
Двадцатый век принес беспрецедентные изменения в гендерной политике религий. Разрешение иерархов англиканской церкви рукополагать в священники женщин вызвало в обществе бурю, но это уже факт истории. Очередь дошла до ревизии самого ортодоксальных из религиозных документов – Евангелия. Мировая премьера «Кода Да Винчи», фильма более чем среднего, что не имеет никакого значения, является знаком начала атаки последнего оплота мужской власти. Окончательный гендерный переворот теперь – только вопрос времени.

Вместо заключения
Как много слов, как много наблюдений. К чему это? Мы рождаемся, вырастаем, влюбляемся и женимся, рождаем детей. Жизнь, конечно же, - борьба. Я не свободен от многочисленных мужских предрассудков, и потому вышеизложенное доставляет все же горечь. Хотя…
В действительности у мужчин и женщин дела обстоят, похоже, чуть лучше.
Недавно на сайте Работа.ру подведены итоги игры «Чего хотят женщины», в ходе которой участникам и участницам предстояло ответить на вопрос, чего же хотят женщины. Цель — сравнить мужские и женские ответы и посмеяться над разговором глухого со слепым. На деле же все оказалось несколько иначе: обе половины аудитории Работы.ру хорошо понимают друг друга.
На сайт поступило около 2000 ответов. Вероятно, ответы женщин вряд ли покажутся сенсационными. Статистика подтвердила: да, они по-прежнему крайне эмоциональны, нуждаются в мужской поддержке и, по-видимому, остаются равнодушными к матриархату. В первой женской тройке сентиментальные и несколько отвлеченные мечты: любовь, внимание и забота (в сумме 67% опрошенных). При этом только 6,3% участниц хотят выйти замуж или завести ребенка, тогда как мужчин, подозревающих их в матримониальных наклонностях, почти в два раза больше.
Вообще мужские ответы слегка удивили. Расхожее мнение о том, что мужчины видят себя рядом с женщинами в первую очередь в качестве банкомата, и тому подобный вздор не подтвердились. Большинство участников все-таки знают, что женщины хотят любви (30,6% ответов). Хотя на втором месте в мужском рейтинге ответов все-таки деньги (13%). На третьем — внимание (7,8%). Возможно произошла путаница в терминах: то, что для мужчин «деньги», женщинами названо «заботой».
Вот и ответ. Как уже было сказано, гендерный переворот – вопрос времени. И лучше всего будет посвятить это время любви.